В своем завещании, составленном за несколько месяцев до кончины, Юрий Петрович Лермонтов распорядился кропотовским имением следующим образом:

«...долгом почитаю объяснить теперь тебе (Михаилу Юрьевичу. — П. В.) мою волю, а именно: сельцо Любашевка (Кропотово тож) составляет все наше недвижимое имение, в коем считается по 7-й ревизии 159 мужск. пола душ: из числа сих душ по 4 мужск. пола дворовых людей отделены еще покойной матерью моей каждой сестре и числятся за ними по ревизии, следовательно, остается 147 душ. Сие число должно быть разделено пополам между тобою, любезнейший сын мой, и тремя сестрами моими Александрою, Натальею и Еленою, которые между собой разделят по равной части; движимость, находящаяся в доме, должна быть отдана трем упомянутым сестрам <...>

Имение сие заложено в опекунском совете, и потому долг ляжет на число доставшихся каждому душ...»

Решение Юрия Петровича разделить имение таким образом кажется на первый взгляд несправедливым; каждому из наследников должна бы достаться четвертая часть имения. Почему же против такого раздела не протестовали сестры Юрия Петровича? Наверное, потому, что, приехав в Кропотово, Юрий Петрович 25 тысяч рублей, полученных им как приданое Марии Михайловны, вложил в общее хозяйство или израсходовал на совместную с сестрами и матерью жизнь. А эта сумма составляла почти половину стоимости кропотовского имения.

В таком случае решение Юрия Петровича о разделе имения становится понятным и справедливым. Доля арсеньевского имения, полученного Марией Михайловной, досталась Михаилу Юрьевичу.

Имением управляли сестры Юрия Петровича. Половину доходов после обязательной уплаты процентов по закладной они высылали Михаилу Юрьевичу. Доход был мизерным. Е. А. Арсеньева писала П. А. Крюковой, что Михаил Юрьевич из Кропотова получал в год только 300 рублей¹⁹.

Поэтому, когда Лермонтов по окончании школы стал корнетом лейб-гвардии гусарского полка и ему потребовались деньги на обмундирование, покупку лошадей, верховых и выездных для экипажа, имение решено было разделить, чтобы Михаил Юрьевич мог продать свою долю.

Подготовка к разделу имения началась в 1836 году.

Проведен был учет всего хозяйства, как господского, так и крестьянского, со всем имуществом.

Лермонтов при учете и разделе не присутствовал. Он выдал от себя доверенность Григорию Васильевичу Арсеньеву. Доверенность была написана и засвидетельствована в Чембарском уездном суде 22 января 1836 года, когда Лермонтов проводил свой первый отпуск у бабушки в Тарханах.

В Чембаре сохранился дом, где был Лермонтов. Тогда в нем размещались все присутственные места, а теперь в нем отделение госбанка²⁰.

Григорий Васильевич Арсеньев на основании полученной доверенности Лермонтова произвел учет и раздел имения, а потом и его продажу.

На долю Михаила Юрьевича досталось крепостных, работавших на пашне, 15 семей без всякого их раздробления, со всем имуществом, пашенная и непашенная земля и прочие угодья. В 15 семьях был всего 101 человек, мужского пола 52 человека²¹.

Дворовых в половинной доле Лермонтова было 14 человек мужского и 19 женского пола. Земли они не имели, жили при господском доме и работали в саду, на огороде, в ткацкой, на скотном дворе, в доме. Питание получали от помещика в форме «месячины».

Подушный налог за дворовых платил «мир», то есть община. Раскладку налога и сбор его производил помещик; он же платил в казну всю сумму налога и с дворовых и с крепостных, обрабатывавших землю.

Нам теперь известен состав семей и имущественное положение крестьян, которые достались при разделе на долю М. Ю. Лермонтова. Подробная опись каждого крестьянского двора составлялась в мае 1836 года для того, чтобы каждому из наследников достались семьи равного имущественного положения.

Из списков мы узнаем состав семьи, возраст ее членов, степень ее материальной обеспеченности; видим, какие были у этих крестьян постройки кроме избы; какой скот и какую птицу они имели. И, наконец, сколько тягол было наложено на каждую семью²².

Рассмотрение семей в их совокупности позволяет сделать заключения о жизни крепостных в кропотовском имении.

Земледелие, основное занятие кропотовских крестьян, не обеспечивало жизненных потребностей крестьянской семьи. Денежный оброк в деревнях средней полосы России был неодинаков. Часто он доходил до 60 рублей с тягла в год. Цена ржи была в то время 56—60 копеек за пуд. Чтобы заплатить оброк, крестьянину нужно было продать 100—150 пудов ржи. А в семье были и другие потребности; приобретение необходимого инвентаря, уплата податей и другое. Большая сумма денежного или натурального оброка была обременительной для крестьян. Это видно на примере кропотовских крестьян: большинство семей имело долги от 30 рублей до 150. Заплатить их в один год было нелегко, и долги росли.

Рожь была единственным предметом в крестьянском хозяйстве, который можно было реализовать за деньги. Но она же была и главным продуктом питания. Поэтому, чтобы уплатить оброк помещику и справить все другие нужды, крестьяне проводили в семье строгую экономию во всем, в первую очередь в пище, а питались кропотовские крестьяне, так же как и тарханские, ржаным хлебом, горохом, толокном, крупами. При недоедании и непосильной работе крестьяне рано старели и рано умирали. В приведенных списках крестьян, доставшихся по разделу Лермонтову, можно видеть, что долголетних людей в семьях почти не было. То же наблюдалось и в Тарханах.

Жизнь крепостных крестьян была тяжелой повсюду и особенно во второй четверти XIX столетия. Крепостная система хозяйства изжила себя. Земля оскудевала, а удобрять ее при общинном владении и частых переделах было невозможно. Помещикам хозяйство тоже не давало прежнего дохода, и они усиливали эксплуатацию крестьянства, особенно мелкопоместные дворяне, жившие в своих имениях. Крестьяне их были на барщине, и это позволяло им налагать дополнительные повинности с крестьянского двора в свою пользу в виде всякого рода приношений: холстом, маслом, яйцами, грибами, ягодами и пр., смотря по местности. Зимой помещик обязывал крестьян выставлять ему подводы для отправки хлеба на продажу, для подвоза дров или для обоза, когда он отправлялся в город с семьей. Из описи видно, что каждая крестьянская семья в Кропотове держала от двух до шести лошадей. На них выполняли все сельскохозяйственные работы и на своей и на господской земле и, кроме того, занимались извозом. В мае, когда проведена была опись, из 15 семей 8 уже не имели хлеба. Его нужно было покупать, а деньги на хлеб приходилось добывать работой на стороне. Приработок старались иметь крестьяне каждого села. У Арсеньевой они «тарханили», у Уварова в селе Поиме Пензенской губернии — сапожничали, в некоторых селах занимались гончарным промыслом; женщины пряли и ткали холст на продажу. В пяти семьях из 15 не было коров. А это значит, что основной пищей была тюря — хлеб с соленой водой или квасом. Да и остальные семьи, где на семь-восемь человек была одна корова, тоже выручала тюря. А молоко ели снятое, потому что нужно было собрать масло для помещика и на продажу.

Почти в каждой крестьянской семье было много овец: с молодняком от 7 до 40 голов. Но нужно учитывать полунатуральный характер хозяйства, когда главным потребителем продуктов овцеводства были сами же крестьяне. Шерсти, полученной от такого количества овец, едва хватало на изготовление полушубков, кафтанов, чапанов, онуч, рукавиц, чулок, ватол (одеял), шалей и прочей одежды.

Разведение овец было выгодно, потому что овца неприхотлива к корму, не требует большого ухода, и с этим делом справлялись старики и дети. У тягловых крестьян времени для работы в домашнем хозяйстве почти не оставалось. Овцы скоро растут, и хозяин ежегодно может продавать мясо от своего стада.

На крестьянском столе мясо было редкостью: в праздники да в страдную пору, когда усиленное питание было необходимо. В остальное время крестьянский стол был вегетарианским и особенно скудным во время многочисленных постов, за соблюдением которых ретиво следили священники.

Но уровень хозяйства крестьян в кропотовском имении все же был несколько выше, чем у Арсеньевой в Тарханах или в Болдино у Пушкина, где у крестьян не было такого количества лошадей и овец. Оттого-то в памяти народа Юрий Петрович живет как добрый барин.

Всего в Кропотове было 1150 десятин земли, из них пашенной 822. Остальная земля находилась под селением, огородами, гуменником, лесами и лугами. Севооборот был трехпольный²².

Имение было оценено, по соглашению между наследниками, в 60 000 рублей²³.

Господский дом со всею движимостью Юрий Петрович в завещании назначил сестрам. Все остальное было разделено на две части.

К этому времени долга по закладной Московскому опекунскому совету оставалось 25 326 рублей²⁴. На долю Михаила Юрьевича приходилось 12 663 рубля.

На продажу имения 2 марта 1837 года М. Ю. Лермонтов выдал доверенность с правом передоверия Е. А. Арсеньевой²⁵.

В 1837 году Елена Петровна Виолева, одна из трех сестер Юрия Петровича, приобрела у Михаила Юрьевича его долю имения за 25 тысяч рублей ассигнациями. Уплата была рассрочена на 5 лет. Свое обязательство Виолевы оформили распиской. Долг Московскому опекунскому совету и расходы по оформлению купчей крепости они брали на себя²⁶.

П. А. Крюковой Арсеньева писала: «...Я очень рада, что продала Мишину часть Виолеву, ежели бы постороннему продала, хотя бы наверное тысяч десять получила лишнего, но стали бы жаловаться, что я их разорила и что Миша не хотел меня упросить и на него бы начали лгать, рада, что с ними развязала...»²⁷

Эта радость едва ли была искренней. В письме к Г. В. Арсеньеву, доверенному Лермонтова по разделу имения, Елизавета Алексеевна сетовала, что он не дорожит интересами Михаила Юрьевича.

И с тех пор, писала она Крюковой, «с моими Арсеньевыми, что в Васильевском живут, у меня нет ладов, гневаются на меня... что я обидела честнейшего человека... и переписка у нас кончилась...»²⁸

Сначала сестры жили общим домом, а потом и они разделились и свои части имения продали. Е. П. Виолева, которая владела ²/₃ кропотовского имения, продала свою часть племяннице Цехановской. Ей же Е. П. Виолева в 1856 году по завещанию передала право на издание произведений М. Ю. Лермонтова, которому она была наследницей. С Виолевой в 1845 году заключал соглашение на издание произведений Лермонтова издатель И. И. Глазунов²⁹.

Цехановские долго жили в Кропотове, бережно сохраняя все, что было связано с именем Михаила Юрьевича.

В 90-х годах прошлого столетия Цехановские продали Кропотово Вадбольским. За короткий срок в имении сменилось много владельцев: Цехановская, Вадбольский, Заборский, Михенин, а перед революцией 1917 года имением владела Кочалова, вышедшая замуж за местного учителя Алитовского.

Время внесло свои изменения в облик лермонтовской усадьбы: с дома давно был снят мезонин, разобраны хозяйственные постройки. Но все же до 1941 года в усадьбе по-прежнему стоял старинный лермонтовский дом и по-прежнему, окруженные березами, шумели старый и молодой сады, а к дому, как и раньше, вела аллея серебристых тополей. Но в декабре 1941 года в деревню ворвались фашисты. Пробыли они в деревне четыре дня, но вреда причинили много. Отступая, они сожгли лермонтовский дом и все крестьянские постройки, разрушили остатки лермонтовской усадьбы. Теперь от нее осталась лишь груда развалин, поросшая бурьяном. В поселке 17 домов, большей частью новых.

В Кропотове одна из бригад колхоза имени М. Ю. Лермонтова. Центр колхоза — в селе Лукьяновке, возле железнодорожной станции Бабарыкино. В бригаде 1100 га земли. Направление хозяйства в бригаде зерновое. Но жизнь в лермонтовской деревне стала иной. В каждую семью пришел достаток, и бескоровных хозяйств, как было раньше, теперь нет. В соседнем поселке Раневке начальная школа, а средняя — в трех километрах в Лукьяновке.

Материалы, приведенные здесь, говорят о том, что М. Ю. Лермонтов хорошо знал русскую действительность. И помещичья и крестьянская жизнь была ему хорошо известна. В стихотворении «Родина» Лермонтов заявил о своей любви к простому русскому человеку, к крестьянину-труженику, ко всему, что его окружает в повседневной жизни.

Проселочным путем люблю скакать в телеге
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень.
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы

Чету белеющих берез.
С отрадой многим незнакомой
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно

(«Родина», т. II, стр. 177).

Приложение

Состав крестьянских семей, доставшихся при
разделе Кропотова на долю
М. Ю. Лермонтова

1. Семья Василия Яковлева — 33 лет, жена его Василиса — 32 лет, их дети: Егор — 3 лет, Денис — 1 года, Анна — 6 лет, брат Василия Федосей Яковлев — 21 года, жена Федосея Аграфена — 20 лет, мать Федосея — 60 лет.

У них изба дубовая, старая, чулан, и сени налицо — деревянные, двор и два сарая — плетневые, амбар — деревянный, овин — мазаный. Долгу — 30 рублей. Тягла — два, ржи, муки — нет, лошадей взрослых — пять, жеребят — один, коров взрослых — одна, телят — два, овец — 19, индеек — нет, кур — 20, цыплят — 30, гусей — 2, свиней взрослых — 1, поросят — 3, уток — нет.

2. Семья Федора Самсонова — 40 лет, жена Федора — 38 лет, у них дети: Игнат — 11 лет, Карп — 9 лет, Демид — 1 года, Улита — 16 лет, Ульяна — 7 лет; у них изба дубовая, новая, сени, двор, погреб и сарай — плетневые, овин — мазаный; долгу — 60 рублей; тягло — одно, муки — нет, лошадей — четыре, жеребят — один, коров — 1, телят — 1, овец — 10, индеек — нет, кур — 18, цыплят — 40, гусей — нет, свиней — нет, поросят — нет, уток — нет.

3. Семья Петра Яковлева — 45 лет, жена Марья — 35 лет, сын Дементий—6 лет, племянник Петра Яковлева Григорий Федоров — 35 лет, жена его Дарья — 32 лет, сын Федор — 11 лет, племянник Григория Федорова Никита — 10 лет, сестра Петрова Наталья — 22 лет.

У них изба березовая, старая, сени, чулан, амбар — деревянные, двор, погреб, 2 сарая — плетневые, овин мазаный, тягла — два, ржи 15 копен (пять четвертей зерна), муки — нет, лошадей — 5, жеребят — 4, коров — 2, телят — 3, овец — 20, индеек — нет, кур — 20, цыплят — 25, гусей — 13, свиней — 1, поросят — 5, уток — 10.

4. Семья Евдокима Тарасова — 40 лет, жена Анна — 37 лет, сын Степан — 4 лет, брат Евдокима Гаврил — 26 лет, жена Пелагея — 25 лет, дети: Февронья — 6 лет, Устинья — 5 лет, Акулина — 1 года, племянница их Фекла — 14 лет, мачеха Татьяна — 40 лет.

У них две избы: дубовая и осиновая, чулан, два амбара — деревянные, двор, погреб и два сарая — плетневые, овин — мазаный, долгу — 400 рублей. Тягла — два, ржи — нет, муки 6 четвертей, лошадей — 6, жеребят — 1, коров — 2, телят — 2, овец — 30, индеек — 2, молодых индеек — 20, кур — 30, цыплят — 40, гусей — нет, свиней — 2, поросят — нет, уток — 2.

5. Семья Евдокима Анисимова — 38 лет, жена Ефросинья — 37 лет, дети: Леонтий — 19 лет, Евдоким — 11 лет, жена Леонтия Марфа — 19 лет, мать Евдокима Агафья — 70 лет.

У них изба дубовая, сени, двор, погреб, сарай — плетневые, овин — мазаный, долгу — 40 рублей. Тягло — одно, ржи — нет, муки — нет, лошадей — 4, жеребят — нет, коров — нет, телят — нет, овец — 10, индеек — 1, молодых индеек — 5, кур — 15, цыплят — 20, гусей — нет, свиней — нет, уток — нет.

6. Семья Зиновея Иванова — 64 лет, жена Анна — 48 лет, внучата: Егор — 23 лет, Иван — 16 лет, Авдотья — 13 лет, жена Егора Матрена — 20 лет, невестка Зиновея Настасья — 32 лет, сын Андрей — 2 года.

У них изба березовая, сарай, сени, чулан — каменные, двор, погреб, два сарая — плетневые, амбар — деревянный, овин — мазаный, долгу — 100 рублей, тягла — 1,5, ржи, муки — нет, лошадей — 4, жеребят — 1, коров — 1, телят — 2, овец — 20, индеек — 1, молодых индеек — 10, кур — 15, цыплят — 30, гусей — нет, свиней — 1, поросят — нет, уток и утят — 16.

7. Семья Григория Ларионова — 61 года, жена Афимья — 60 лет, сын Михайло — 36 лет, жена Екатерина — 35 лет, дети: Терентий — 7 лет, Павел — 5 лет, Устинья — 14 лет. Варвара — 12 лет, брат Григория Алексей — 56 лет, жена его Василиса — 32 лет, дочь Анна — 1 года.

У них изба дубовая, сени, амбар — деревянные, двор, погреб, два сарая — плетневые, овин — мазаный, долгу — 150 рублей, тягла — 2, ржи, муки — нет, лошадей — 5, жеребят — 1, коров — 1, телят — 1, овец — 26, индеек — нет, кур — 16, цыплят — 40, гусей — нет, свиней — нет, уток и утят — 13.

8. Семья Никиты Михайлова — 56 лет, жена Марфа — 35 лет, сын Степан — 31 года, жена Авдотья — 31 года; дети — Зиновей — 6 лет, Федор — 4 лет, племянник их Михаил — 21 года, жена его Василиса — 20 лет.

У них изба ветхая, сени и чулан — каменные, двор, погреб и сарай — плетневые, амбар — деревянный, овин — мазаный, долгу — 60 рублей, тягла — 2, ржи, муки — нет, лошадей — 3, жеребят — 1, коров — 1, телят — 1, овец — 12, индеек — нет, кур — 16, цыплят — 20, гусей — нет, свиней — 1, поросят — нет, уток и утят — 16. Никита Михайлов был доверенным сначала Юрия Петровича, а потом Михаила Юрьевича по составлению ревизских сказок.

9. Семья Федота Минаева — 59 лет, жена Анна — 52 лет. У них изба ветхая, сени, чулан, амбар — деревянные, двор, погреб, сарай — плетневые, овин — мазаный, тягла — 0,5, ржи — нет, муки — 4 четверти, лошадей — 2, жеребят — 1, коров — 1, телят — нет, овец — 16, индеек — нет, кур — 20, цыплят — 15, гусей — нет, свиней — нет, поросят — 3, уток и утят — 9.

10. Семья Ивана Федорова — 27 лет, жена Вера — 26 лет, приемыш их Степан — 4 лет.

У них две избы, дубовая и березовая, старая, сени — каменные, чулан и амбар — деревянный, двор, погреб, 2 сарая — плетневые, овин — мазаный, долгу — 80 рублей, тягла — 1, ржи, муки — 2 четверти, лошадей — 3, жеребят — 1, коров — нет, телят — нет, овец — 12, индеек — нет, кур — 20, цыплят — 14, гусей — нет, свиней, поросят — нет, уток и утят — 18.

11. Семья Федора Григорьева — 22 лет, жена Федора — 22 лет; дети: Аксинья — 4 лет, Матрена — 1 года. Братья Федора: Михаил — 9 лет, Василий — 6 лет; сестра Федора Анна — 10 лет, мать его Феодосия — 48 лет.

У них изба очень ветхая, сени, двор, погреб, 2 сарая — плетневые, амбар — деревянный, овин — мазаный, долгу — 50 рублей, тягла — 1, муки — нет, лошадей — 3, жеребят — нет, коров — нет, телят — 1, овец — 14, индеек — нет, кур — 20, цыплят — 30, гусей — нет, свиней, — нет, поросят — 2, уток и утят — 8.

12. Семья Егора Иванова — 50 лет, жена Арина — 48 лет, дети: Алексей — 10 лет, Матвей — 8 лет, Устинья — 16 лет.

У них изба дубовая, старая, сени, двор, погреб и два сарая — плетневые, овин — мазаный, долгу — 30 рублей, тягла — 1, ржи — нет, муки — 5 четвертей, лошадей — 4, жеребят — 2, коров — 1, телят — 1, овец — 14, индеек — нет, кур — 20, цыплят — 30, гусей — нет, свиней — нет, поросят — 1, уток и утят — 8.

13. Семья Павла Герасимова — 42 лет, жена Матрена — 42 лет, сын Петр — 22 лет, жена Устинья — 24 лет.

У них изба старая, дубовая, чулан, амбар — деревянные, двор, погреб, два сарая — плетневые, овин — каменный, долгу — 99 рублей, тягла — 1, ржи, муки — 4,5 четверти, лошадей — 4, жеребят — нет, коров — нет, телят — 1, овец — 14, индеек — нет, кур — 11, цыплят — 30, гусей — 3, гусенят — 4, свиней — 1, поросят — 5, уток и утят — нет.

14. Семья Николая Леонова — 47 лет, жена Елена — 35 лет, дети: Иван — 17 лет, Февронья — 6 лет.

У них изба ветхая, двор, погреб, сарай — плетневые, овин — мазаный, долгу — 30 рублей, тягла — 1, муки, ржи — нет, лошадей — 3, жеребят — 2, коров — нет, телят — нет, овец — 7, индеек — нет, кур — 10, цыплят — 15, гусей — нет, свиней — 1, поросят — нет, уток — нет.

15. Семья Гурия Васильева — 43 лет, жена Авдотья — 41 года, дети: Иван — 24 лет, Алексей — 21 года, Антон — 13 лет. Роман — 6 лет, Яков — 3 лет, Иванова жена Ольга — 23 лет, Алексеева жена Лукерья — 20 лет.

У них две избы, дубовая и березовая, старая, сени, чулан и амбар деревянные, погреб и рига — плетневые, овин — мазаный, пчел — 5 ульев, долгу — нет, тягла — 2, ржи — 30 копен, муки — 10 четвертей, лошадей — 5, жеребят — 4, коров — 1, телят — 1, овец — 34, индеек — нет, кур — 30, цыплят — 20, гусей — 3, гусенят — 5, свиней — 1, поросят—3, уток — нет.

Сноски

* Прах Юрия Петровича Лермонтова перевезен в Тарханы и 7 декабря 1974 года захоронен рядом с могилой его гениального сына.

Вырыпаев П